Доллары за убийство Долли [Сборник] - Жорж Клотц

На лице внезапно размякшего Элфида появилось подобие улыбки.

— Да, — сказал он мягко, — я сделаю все, чтобы это произошло.

Посмотрев на него, Старк понял, что, когда ненависть достигает такой степени, она становится очень похожей на величайшую нежность.

ГЛАВА 4

Город лежал между двух рек. Они то сближались, то отдалялись друг от друга, как бы кокетничая и флиртуя. Их берега были залиты бетоном, и порой они совсем исчезали под множеством буксиров и барж с мазутом. Соединялись они в доках Хемпстеда — это была западная граница города. Дальше начинались холмы, а за ними болота.

Старк увидел занимающуюся зарю через грязные окна своего кабинета, расположенного на 27-м этаже Сентер Билдинга, где находились помещения криминальной полиции.

Он положил ладони на клавиши пишущей машинки, вдавив их внутрь, и уперся лбом в скрещенные руки.

Рядом с ним стояли три переполненные пепельницы.

Старк чувствовал себя липким и грязным. Он встал, пошел к автомату с газированной водой; вода была ледяная, и он выпил залпом три стакана.

Желал он только одного: залечь в ванну, а затем отсыпаться три дня подряд.

Телефон еще даже не зазвонил, а звякнул, как Старк снял трубку.

— Алло?

Этот резкий дребезжащий голос мог принадлежать только Меншену.

— Старк у телефона, слушаю тебя.

— Дело пошло, — сказал Меншен, — все, как запланировано: жесткое прочесывание. Нужно было не менее четырехсот полицейских, целая армия, но удалось выбить. Ночью были телефонные звонки и…

— Сколько?

— Десятка два.

Обычная цифра при объявлении розыска: всегда находились бдительные старушки, шутники и просто полоумные, которые звонили в полицию, уверяя, что разыскиваемый человек только что проходил под их окнами.

— У вас как?

— Из штата они выскользнуть не могли. Тревога была поднята сразу же, удалось очень быстро блокировать все дороги и мосты. Теперь мы приступаем к прочесыванию, обыщем каждый метр. Руководит операцией Сэм.

Старк ничего не ответил. Он хорошо знал Сэма, самого гнусного типа в полиции штата. Но уж если он занялся этим делом, то двоим беглецам от него не уйти, разве что они растворятся в воздухе. Уж если кто и способен их найти, так это Сэм. Главное состояло в том, чтобы он нашел их в течение двух дней.

Волны ближайших холмов переходили в крутые склоны, и змеящаяся среди них блестящая дорога была хорошо видна.

Воздух дрожал и звенел от удушающей жары, которая предвещала близкую грозу.

Райнер лежал на спине в густой траве, всматриваясь в голубое небо без единого облачка. Прикрыв глаза, он прислушивался к тишине. Вдруг он перевернулся на живот.

Осторожным движением отвел от лица цветок, загораживающий тоненькую асфальтовую ниточку, сбегавшую с холмов.

Прямо на него катились крошечные грузовики.

Он пристально следил за движением колонны: машины шли на небольшой скорости, на ходу из открытых дверей спрыгивали люди и разворачивались в цепь, исчезая один за другим среди деревьев. Он видел, как блестят дула их ружей. На них не было формы, это были добровольцы, для которых охота на человека всегда была подарком судьбы, потому что такую дичь не каждый день встретишь, а охотиться на нее не в пример интереснее. Он этих людей знал, они предупредительных выстрелов делать не будут. С машин спрыгивали и другие, в сопровождении точек поменьше, бежавших рядом с ними. Собаки.

Прокатившись, перевернувшись несколько метров по траве, он вскочил на ноги и помчался вниз по склону. Миновав поляну, на полной скорости вломился в колючие кусты, пробежал еще метров двадцать и остановился прямо перед круглым брюхом Крэнсона. Толстяк сидел, привалившись к пню, и смотрел на Райнера своими невыразительными глазами.

— Вот и они, — сказал Райнер. — Придется слегка пробежаться.

И, как бы подтверждая его слова, тишина разорвалась заливистым лаем собак.

Не обменявшись больше ни словом, они сорвались с места.

Преследование началось.

Свен Крэнсон хорошо бегал: несмотря на свое брюхо, на лишних тридцать килограммов веса, он дышал удивительно ровно и отставал от Райнера всего на несколько метров, держа дистанцию.

Они бежали в северном направлении, огибая скалистые языки, врезающиеся в лес.

Грузовики по-прежнему неторопливо шли по длинной дуге, которую описывала дорога, оставляя за собой цепи охотников.

Среди них был Дэн Мюррей — тот самый, который застрелил Бойсона, бежавшего из тюрьмы и скрывавшегося четыре дня. Дэн находился в приятном возбуждении: он хорошо помнил, как нашел беглеца, углядев его ботинок под кустом. Бойсон сидел съежившись и прикрыв голову руками, и Мюррей прокрался к нему так близко, что дуло почти коснулось затылка. С наслаждением, которое еще жило в нем, приятно щекоча нервы, он спустил курок. У него был «винчестер», полуавтомат большого калибра, — адская штуковина, и мозги Бойсона превратились в кашу.

Он объяснил, что преступник напал на него, а потом его поздравляли в полиции и на банкете произносили тосты в его честь и предлагали стать помощником шерифа. А вечером вместе с Гамильтоном и Бэртом закатились в заведение Мэдж, повеселились с ее негритянками и упились до чертиков, едва домой доползли. Эх, славное было времечко.

И сейчас у Мюррея была одна навязчивая мысль — сделать дубль. Он должен был прочесать участок от края дороги до вершины холма: если ему повезет, если эти двое прячутся именно здесь, то он их найдет. В руках у него все тот же «винчестер», и он, конечно, лучший стрелок штата.

Он увидел, как охотник, идущий параллельно, скрылся за деревьями, и замедлил шаг. В таких делах нельзя торопиться. Взором опытного охотника он окидывал ветви деревьев и корни, где еще сохранилась прошлогодняя листва; дулом ружья ворошил кусты: человеку, чтобы спрятаться, много места не надо, а эти парни были не промах — их ищут уже три дня, и пока никаких следов. Но уж если кому удастся их найти, так это ему, Дэну.

Справа от него меж сваленных деревьев петляла тропинка, и там шли люди. Впереди залаяли собаки, и Дэн даже испугался, что молодцов схватили. Он еще более замедлил шаг, но лай вдруг смолк: ложная тревога.

В собак он не верил. Когда нужен быстрый бег, когда зверь бежит в открытую — вот тогда собаки хороши, тогда они своего не упустят.

В лесу было прохладнее, но он сдвинул шляпу на затылок и обтер лоб тыльной стороной ладони. Вытер потную руку о патронташ и зашагал дальше, двигаясь зигзагообразно и методически обшаривая все укромные места.

Он знал много разных штук — сам их применял против япошек, в 44-м именно он…

В двадцати метрах от него с земли поднялся человек и поднял руки.

Мюррей замер на месте, чувствуя, как заколотилось сердце.

Повезло, второй раз повезло, даже не верится. Издали вновь раздался лай собак.

Машинально он наставил «винчестер» на человека с поднятыми руками, солнце сверкало тонким бликом по черной стали. Палец привычно лег на курок, а к лицу прихлынула кровь.

Райнер опустил руки в тот самый момент, как Крэнсон обрушил сзади всю мощь своих кулаков на голову охотника. Земля ушла из-под ног Мюррея: он обернулся, прежде чем рухнуть на листву, и увидел прямо перед собой белое широкое небритое лицо — лучи солнца золотили светлую щетину. Это было последним, что увидел Дэн Мюррей.

Крэнсон, придавив упавшего коленями, поднял сложенные кулаки и нанес рубящий удар, на манер дровосека, лобные кости треснули, как будто были сделаны из фанеры. Вторым ударом было размозжено лицо, третьим — пробит череп.

Мюррей издал вопль, похожий на крик новорожденного, из ушей у него хлынула кровь. Когда Крэнсон поднялся, он был уже мертв.

Райнер поднял упавший «стетсон», надел его через голову, опоясался патронташем и подобрал «винчестер».

Несколько секунд они стояли неподвижно и смотрели друг на друга. Толстые щеки шведа все еще дрожали, и в его мертвых глазах вдруг что-то блеснуло. Это была смутная радость, которую Райнер хорошо понимал. Только что Свен

Крэнсон заплатил свой долг Райнеру и тот понял, что для простодушного толстяка они отныне связаны на жизнь и на смерть.

Грузовики двигались на дистанции в сто метров друг от друга очень медленно. От дымка, шедшего из невидимых выхлопных труб, воздух у самой земли слегка подрагивал. На капоте у всех колебался белый флажок — так отмечались машины, мобилизованные в помощь полиции штата.

Последний грузовик в колонне был с брезентовым верхом. Водитель, сцепивший руки на руле, опустил стекла, но воздух был совершенно неподвижен, лучи солнца били прямо в кабину, превращая ее в душегубку.

Затормозив, он наклонился, проведя рукой по обжигающему полу кабины, извлек из-под сиденья бутылку кока-колы и запрокинул голову назад, так что адамово яблоко резко выступило под грязным платком, завязанным на шее. Вода была тепло-сладкая. Он сделал три больших глотка и увидел, как по дороге к нему, хромая, направляется какой-то человек — его силуэт смешно изгибался сквозь бутылочное стекло. Рослый мужик в ковбойской шляпе и с блестящим карабином.